Самуэль Ганеман "Органон врачебного искусства или основная теория гомеопатического лечения "
Биография Ганемана
Христиан Фридрих Самуэль Ганеман родился 10-го апреля 1755 г. в Саксонии, в городе Мейсен. Отец его был искусный живописец на местном фарфоровом заводе и отличался старанием в работе и бережливостью. Первоначальное воспитание любознательного ребенка было исполнено его родителями. Отец учил его наблюдательности посредством рисунков и с самых ранних лет приучал к практическому опыту, развивая пытливость и самостоятельность суждения. Мать приняла на себя первоначальное школьное обучение.
При этих благоприятных условиях в родительском доме, где преобладали честность, простота и практический талант, у ребенка развились быстрота соображения, прилежание и значительные способности уже в местном приходском училище, куда он поступил на двенадцатом году жизни. Спустя три года он поступил в городскую школу, основанную курфюрстом Морицем Саксонским, где вскоре приобрел любовь своих учителей прилежанием и замечательными способностями.
Несмотря на явную наклонность сына к образованию, отец Ганемана, ввиду собственной бедности и скромного положения в обществе, предназначал его для торгового звания и отослал было уже к одному торговцу кореньями в Лейпциге, так что только настоятельные просьбы директора школы заставили его отказаться от своего намерения. Директор принял мальчика в школу даром и даже поместил его у себя в доме. В этой замечательной для своего времени школе Ганеман приобрел классическое образование и основательное знание французского и английского языков; здесь установились основы его философского и реального образования; здесь же выяснилась его страсть к естествоведению. Результатом последней было недюжинное сочинение для выпускного экзамена "О дивном строении человеческой руки".
Двадцати лет, с двадцатью талерами в кармане, Ганеман отправился в лейпцигский университет, где должен был жить уроками и переводами с иностранных языков, привыкая уже смолоду к борьбе с суровою нуждою и лишениями, не покидавшею его в течение почти всей остальной жизни.
Через два года (1777) Ганеман из Лейпцига, где условия медицинского образования в то время были неудовлетворительны, отправился в Вену. Нуждаясь в деньгах, он принял здесь предложенное ему место домашнего врача и библиотекаря у барона фон Бруккенталь, в Германштадте. Приведя в порядок библиотеку и занимаясь в то же время городскою практикой, Ганеман получил наконец материальную возможность приступить к исполнению своего пламенного желания - отправиться в Эрланген, чтобы держать там экзамен на степень доктора медицины.
10-го августа 1779 г. он защитил свою диссертацию "О причинах и лечении судорожных болезней" (Conspectus adfectuum spasmodicorum aetiologieus et therapeuticus) и получил диплом доктора медицины с правом врачебной практики. В 1781 году, работая уездным врачом в Гаммерне, близ Магдебурга, он женился на дочери аптекаря в Дессау, Иоганне Кюхлер, и имел от этого брака четырех дочерей и одного сына. Через три года он отправился в Дрезден, где настолько сошелся с местным медицинским инспектором, д-ром Вагнером, что во время продолжительной болезни последнего исполнял его обязанности по медицинскому району и госпиталю, не покидая в то же время литературы (здесь, кроме мелких статей, он написал (1796) свой трактат об отравлении мышьяком) и занимаясь химией; к числу последних работ относится открытый им препарат, известный как Mercurius solubilis Hahnemanni. Спустя четыре года Ганеман отправился в Лейпциг.
Замечательная неутомимость 33-летнего доктора объясняется только выдающеюся силою души и ненасытною жаждою знаний, которую не могло удовлетворить занятие врачебною практикою.
Недовольство практическою медициною того времени и научная добросовестность послужили главными причинами его переселения в Лейпциг; Ганеман решился отказаться от практики, предпочитая содержать семейство трудными работами по химии, фармации и переводами французских, английских и итальянских медицинских сочинений. Но здесь совершился решительный поворот в его жизни; отречение от медицины сменилось новым направлением, давшим реформу всей терапии.
Переводя статью о хинной коре с английского руководства Куллена, Ганеман был поражен резкими противоречиями касательно ее врачебных действий и решился испытать действие средства на собственном здоровом теле. "С этим первым опытом, - говорит он, - впервые блеснула мне заря новых, ясных дней во врачебной науке; он указал мне, что лекарства могут излечивать болезни только посредством своих болезнетворных сил на здоровый организм и что симптомы тех и других явлений должны быть сходны между собою".
Затем Ганеман предался снова медицине. Шесть лет хранил он свою идею, которой нужно было созреть и укрепиться для доказательной силы. Впервые он обнародовал свое учение в журнале Гуфеланда, отдавая ее на беспристрастный суд своих собратьев по науке.
В 1805 г. напечатаны первые опыты над действием лекарств на латинском языке, следовательно, по адресу ученых врачей; вскоре затем появилась статья и на немецком языке под названием "Heilkunde der Erfahrung", где в первый раз упомянуто слово гомеопатия.
Уже в первые девять лет с обнародования новой идеи лечения на долю смелого реформатора выпал целый ряд нападок и оскорблений. Врачи и аптекари, последние вследствие прямого подрыва их торговли, объявили беспощадную войну новатору.
Отвергнутый представителями медицины, Ганеман в 1806 г. обратился к простым людям, не врачам, с мастерски написанною популярною статьею; в доказательствах не было недостатка - и энтузиазм народа спас новое учение, а в то же время заставил обратить на него внимание и некоторых специалистов.
Мы опускаем причины и подробности беспокойных скитаний, каким подвергался Ганеман со своим учением, гонимый из Лейпцига в Альтону, Эйленбург, Махерн, Виттенберг, Дессау, Торгау, Брауншвейг и, наконец, в 1811 г. снова в Лейпциг.
В 1810 году появилось в печати первое издание "Органона врачебного искусства" - систематическое изложение нового учения. Здесь реформатор уже ломает мост за собою и увлекается своею идеею до эксцентричности. Мы должны извинить последнюю, потому что она понятна, потому что она естественное и необходимое следствие самой природы вещей.
В физической и духовной жизни целых народов и отдельных лиц происходит по временам сильное движение, энергический толчок старому порядку, и в этих случаях пролом всегда бывает чрезмерен; по крайней мере, на известное время он много превышает нужные размеры, чтобы затем малыми колебаниями постепенно приблизиться к норме при равновесии действующих и противодействующих сил. Как при физической борьбе напряжением мышц, борьба идей за правоту и признание должна так же на первых порах превосходить меру необходимого. Что идея Ганемана только взрывами могла пробивать себе дорогу, объясняется не столько своеобразностью самого учения, сколько противодействием затронутых интересов, которое должно было придать борьбе крайне ожесточенный характер, обрушиваясь всею силою на слабые стороны нового учения и на современные реформатору научные взгляды.
Хотя уже во времена Ганемана были известные врачи, требовавшие перестройки фармакологии на новых началах и осуждавшие употребление лекарств на основании стародавних преданий и фантастических выводов, но никто не высказал этого так безусловно, никто не взялся сам за это дело. "Необходимо наконец, - писал он в 1808 г., - высказать громко и всенародно, что наше лекарствоведение требует полной перемены с головы до ног. Существует то, чего не должно быть, а необходимейшее совершенно упускается из вида. Зло до того укоренилось и назрело, что против него не поможет робкая уступчивость Иоганна Гусса; здесь нужны весь огонь и настойчивость непоколебимого Мартина Лютера".
Воззвание не осталось без ответа.
В 1811 г. Ганеман вторично прибыл в Лейпциг, страстно желая приобрести здесь независимую кафедру и клинику для практического оправдания своей теории. Это ему не удалось. Декан факультета даже запретил ему врачебную практику, требуя взноса 50 талеров для нового экзамена на том основании, что существующий диплом получен из другого университета. Ганеман ответил на это предложение исторически-медицинскою статьею под названием: "Геллеборизм стариков" (Helleborismus veterum), которая благодаря классической учености была благосклонно принята в образованном обществе.
Таким образом, снова сбитый со свободного пути, Ганеман разослал воззвание к врачам, приглашая их к себе для слушания чтений, и постепенно собрал около себя кружок приверженцев, которые вскоре сделались его сотрудниками.
С их помощью вышел в 1811-1819 гг. фундамент гомеопатии - "Чистое лекарствоведение" (Reine Arzneimittellehre) в шести больших томах, заключающих в себе результаты исследования шестидесяти двух лекарств.
В течение этого времени слава Ганемана и гомеопатии росла все более и более, чему немало способствовали блестящие результаты лечения тифозной горячки и холеры, впервые посетившей Европу из Азии и настолько распознанной Ганеманом по ее симптомам, что он заглазно назначил против нее лекарства, из числа им исследованных, которые пригодны от этой болезни и поныне.
В 1820 году Ганемана пригласили к фельдмаршалу князю Шварценбергу, пораженному апоплексическим ударом. Хотя основатель гомеопатии признал болезненное состояние неизлечимым, тем не менее смерть князя, наступившая вскоре после кровопускания, сделанного без ведома и вопреки совету Ганемана, отозвалась существенным вредом для последнего: по решению лейпцигского медицинского факультета Ганеман, по распоряжению правительства, был лишен права приготовлять и раздавать свои лекарства.
Намерения врагов осуществились, и деятельность Ганемана была парализована; обладатель целой новой фармакопеи должен был жить пособиями от аптекарей, ненавидевших его учение, в котором они видели собственную погибель.
Из этого бедственного положения наш автор был выручен герцогом Фердинандом, который в 1821 г. призвал знаменитого врача в качестве лейб-медика к своему двору в Ангальт-Кётен и предоставил ему полную свободу врачебной деятельности во всей стране. Здесь Ганеман был уже не один; значительный круг его приверженцев образовался даже из врачей, имена которых украшают литературу гомеопатии. Таким образом ближайшая будущность нового учения была обеспечена.
В Кётене Ганеман имел большую практику; больные из других стран стекались сюда за советом. Здесь же, на склоне жизни, началась для него пора, когда старость осуждает человека на одиночество. Его единственный сын выселился из Германии и пропал без вести. Супруга его, делившая с ним дни бедствия и славы, скончалась на 43 году брачной жизни; дочери выданы замуж - и Ганеман остался один в своем доме.
Однако же он вторично женился на француженке Мелании д'Ервилли Гойе и отправился с нею в Париж, бывший в то время средоточием всего света. Париж и Франция могли лучше Германии оценить заслуги Ганемана. Действительно, по прибытии в Париж Ганеман получил, при посредстве Гизо, высочайшее разрешение свободно распространять и практиковать свой метод лечения.
Восемь лет Ганеман практиковал в Париже, посещаемый отовсюду приезжавшими врачами и больными; отсюда гомеопатия распространилась по всему свету.
Он умер 2-го июля 1843 года, на 89 году жизни, пользуясь общим уважением и любовью окружающего его общества.
Вперед >>
Какие витамины любит кожа? |
История европейской медицины |
Тонометры |
В борьбе с целлюлитом |
Болезни глаз |
О правильном питании |
| Комнатные растения-доктора |
